Есть миф о том, что мазохисты получают удовольствие от боли. Но это лишь миф.Представьте, что есть семья: папа, мама и ребенок. Папа строгий, с высокими моральными стандартами. Мама в противоположность мягкая, нерешительная и жалостливая (роли папы и мамы можно поменять местами, или единственный родитель попеременно то строг, то жалостлив). А ребенок поначалу спонтанный, активный и любопытный.Однажды ребенок из наивности и спонтанности совершает «плохой» поступок с точки зрения строгого папы. Это может быть «потянуть котенка за хвост», «нарисовать на обоях». Папины высокие стандарты не терпят в их семье такого поведения и требую немедленно раз и навсегда решить ее, иначе тень аморальности падет и на самого главу семьи: люди могут подумать: «раз у него такие дети, значит и сам он внутри не такой правильный».И чтобы эту недопустимую тему пресечь на корню, папа достает ремень и шлепает ребенка. В этот момент он думает (оправдывает себя), что боль очищает и делает из ребенка хорошего человека.И может быть, это убережет его ребенка от большей боли в будущем, потому что он не станет преступником и не получит наказания как преступник. В какой-то момент он может не отследить (находясь в плену фантазий), что ребенок уже получил значимую дозу боли и уже забыл о самом своем проступке.

Он уже просто потерял ход времени и видит перед собой не папу, а чужого взрослого мужчину, который горит праведным гневом, причиняет ему боль, находится в мире своих фантазий о безопасном будущем и не хочет останавливаться. Эти мгновения могут показаться ребенку бесконечными и мучительными, бесконечная беспомощность и унижение.А что мама? Мама сначала терпит, ведь папа действительно прав, нельзя поступать плохо, нужно быть хорошим. И плохие люди действительно заслуживают наказания, даже если это дети. Но стоит немного потерпеть, и боль очистит.Терпение и кротость всегда должны быть замечены и награждены (с такой мыслью легче терпеть, за терпение в будущем обещали приз — хорошую жизнь хорошего человека). Мама стойко смотрит на наказание своего ребенка и сдерживает животные (недостойные) порывы оттолкнуть благодетеля-папу и спасти ребенка от мучений.Она ждет, когда папа почувствует себя достаточно удовлетворенным, когда по его меркам наказания окажется «достаточно», и уже в этот момент включается. Злость мужчины ослабевает, с ней ослабевает страх женщины. И в следующий момент на женщину накатывает волна жалости (со скрытой между слез злостью), она отталкивает мужчину от своего ребенка, крепко обнимает и поливает горючими слезами в надежде, что ее страдание и нежность уравновесят ее чувство вины за пассивное наблюдение за мучением своей «кровинушки» и заодно компенсируют ребенку садизм отца.

Сделают наказание незаметным на фоне той волны «любви» и сверхзаботы.Если в доме строгие отцовские порядки, нет места для нежности и тепла, а ситуация с проступком, наказанием и компенсацией повторяется регулярно, то они сливаются в цепочку «неприкаянность и одиночество -> наказание -> забота и нежность». Наказание становится частью этой схемы. Бог справедлив, испытания даются нам для того, чтобы стать лучше. Мир справедлив, и любая боль рано или поздно уравновесится любовью. Так объясняли себе происходящее папа и мама, так будет объяснять себе мир ребенок. И чтобы в этом мире получить любовь, сначала нужно пострадать. Иначе никак. Все строго.А когда мазохисту вдруг становится одиноко (что редко, потому что одиночество для них страшнее любой боли), он ищет боль иди даже создает ее себе. В боли он не чувствует себя одиноким. Когда мазохисту больно, в фантазии неосознанно всегда всплывают строгий папа и жалостливая мама.И выйти из этого порочного круга человек может, когда причин себе много боли и не получит от близких компенсации и жалости, которых ждал. Он будет просто взбешен, что его не жалеют, и будет давить моралью на близких, требуя компенсации, угрожая своим здоровьем и карами небесными. И именно это поведение будет помогать ему освобождаться от накопленной боли, чтобы искать другие основания для здоровых отношений.

ИСТОЧНИК