Я каждый раз внутренне сжимаюсь до состояния чёрной дыры, когда она при встрече бросается на меня с объятиями и поцелуями. Когда я говорю о ней, людям кажется, что я желаю её в эротическом смысле.

Такое со мной в первый раз. Писать о чувствах для меня — сомнительное удовольствие. В моей жизни есть человек, которого я люблю. Больше того — этот человек вообще научил меня любить. Раньше у меня были «серьёзные отношения», я помню несколько красочных романов, но этот человек — не один из тех, с кем я эти романы заводила. Это моя подруга, таких обычно называют «лучшими».

Как того и требует жанр настоящей лав-стори, я до мелочей помню нашу первую встречу. Мне кажется, симпатия была мгновенной и взаимной, впрочем, иногда мне кажется, что она симпатизирует всем. Как бы там ни было, мы общались с тех пор более или менее беспрерывно несколько лет, и года два назад я обнаружила, что этот человек очень прочно вошёл в мою жизнь и в моё сердце. Вполне возможно (и даже скорее всего), мы будем жить далеко друг от друга, но меня это уже не пугает.

Откровенно говоря, люди, подобные ей, обычно вызывают у меня что-то вроде усталого раздражения. Девушка из категории «спортсменка-комсомолка-красавица», неутомимая, жизнерадостная и, как она сама о себе говорит, «резилентная». Я каждый раз внутренне сжимаюсь до состояния черной дыры, когда она при встрече бросается на меня с объятиями и поцелуями. Я боюсь, не совладав с собой, комедийно шлёпнуть ее, когда она станет бесцеремонно взъерошивать мне волосы. Мы действительно до смешного, просто до абсурда разные: вкусы, увлечения, темперамент. Я думаю, что единственное, что нас объединяет, но объединяет по-настоящему — это искренний интерес, к миру и к друг другу. Мне бывает нелегко её любить — она совсем другая, с другими приоритетами, целями и средствами их достижения, но каждый раз, когда наша «разность», кажется, вот-вот заслонит все остальное, я вспоминаю, почему я искренне любуюсь ей, удивляюсь, восхищаюсь и горжусь.

Мне хотелось бы найти слова, чтобы во всех подробностях описать то красивое и тонкое, но при этом прочное, что звенит и шелестит внутри, когда я о ней думаю, но таких слов у меня нет. Когда я рассказываю о моей подруге (это нечасто, но бывает), некоторые приходят к выводу, что я в нее тайно влюблена и желаю в эротическом смысле. Это, конечно, неплохой сюжет для артхаусного кино начала 2000-х, и я была не смущалась, если бы это было так. Но то, что я чувствую по отношению к ней, то, что неуклюже пыталась описать в течение последнего часа, — гораздо глубже и интереснее, чем самая красивая эротика.

Это — настоящая дружба, которая, как я теперь понимаю, и есть — настоящая любовь.

Источник