Как живут дети, воспитанные геями и лесбиянками? За 13 дней до исторического решения Верховного суда, разрешившего однополые браки, газета The New York Times опубликовала фотоисторию Габриэлы Херман о детях, воспитанных ЛГБТ-родителями. Проект «Детки» Габриэла снимала в течение пяти лет. Бигпикча предлагает посмотреть на этих детей и послушать их истории.

Хоуп, выросла в Нью-Йорке с двумя отцами

«Я знала о том, что бывают другие семьи — видела семьи своих друзей, семьи своих родственников, знала, что у кого-то есть мама, а у меня нет, но я не ощущала себя меньшинством. Меня интересовала моя биологическая мать, но я не могу сказать, что страдала в связи с этим. Я думаю, что мои родители отлично справились и вырастили меня сильной женщиной».

Марк, вырос в Пенсильвании, его отец совершил камингаут, когда Марк был в колледже

«Мой отец — гей. Он еще не окончательно открылся всем. Но я с самого начала все подозревал. Я и сам про себя все знал с самого начала, это помогло. Я с раннего детства замечал, что отец использует те же способы, чтобы скрыть свою женственность, что и я. Например, вдруг переставал сидеть, скрестив ноги, или жестикулировать».

Элизабет, выросла в Бостоне с матерью и отцом, который совершил камингаут, когда она училась в колледже

«Он сказал, что пришло время признаться в своей идентичности, а я спросила, гей ли он. Папа ответил: “Ну, у меня было недостаточно опыта, чтобы убедиться в этом”. Мне кажется, что я ему сказала: “Папа, уверена, что ты гей!”»

Энни, выросла в Афинах, штат Огайо, с матерью и отцом, который совершил операцию по перемене пола, когда ей было четыре

«Я не очень помню своего отца, когда он был мужчиной. Как будто выросла у двух матерей. Но для меня это никогда особо не имело значения, потому что я не знала иного. Все началось, когда я уехала в колледж и мне пришлось рассказывать об этом людям. Я об этом много не думала, еще меньше воспринимала это как социальную проблему, как что-то, за что следует бороться, и знаете — с этой группой себя вообще не идентифицирую».

Даниэль, выросла в Вашингтоне с двумя мамами и четырьмя отцами

«Когда мне было 4 года, мы с подружкой играли в дочки-матери и она всегда была мамой, мне это надоело, и мы сильно поссорились. Моя мама прибежала спросить, в чем дело, и говорит: “Почему бы вам обеим не быть мамами?” Я посмотрела на нее недоверчиво и говорю: “Так нельзя!” А она поглядела на меня и сказала: “Даниэль, у тебя у самой две мамы!”»

Аарон, вырос в Беркли, штат Калифорния, с двумя мамами, а после их расставания — с двумя мамами и приемным отцом

«Мои мамы расстались, когда мне было 7 лет, потому что биологическая мама влюбилась в мужчину. Я знал, что моя семья отличается от других, но не в плохом смысле — просто не такая, как все».

Эллисон, выросла в Коннектикуте и Вермонте с мамой и подругой мамы

«Когда я узнала, что в школе есть альянс геев и натуралов, я очень удивилась — что есть дети моего возраста, которые поддерживают представителей ЛГБТ. Я была не единственной, кто знает геев, и это не является каким-то страшным секретом, который надо скрывать».

Джейми, выросла в Чикаго с матерью и ее разными партнерами

«Я была воспитана мамой и ее разными партнерами, но многие из ее бывших и подруг присутствовали в моей жизни — настолько, что я ощущаю, что была воспитана множеством разных женщин».

Ванесса, выросла в штате Виргиния с мамой и отцом, который совершил камингаут, когда ей было 28 лет

«Нас с сестрой гораздо больше огорчает тот факт, что нас долгое время обманывали, чем сексуальная ориентация нашего отца».

Лукас, вырос в Гейнсвилле, штат Флорида, с отцом и матерью, которая совершила камингаут, когда ему было 15 лет

«Мне легко было принять, что мама — лесбиянка, потому что меня воспитали таким образом, чтобы я принимал любых людей. Это было необычно, но совсем не сложно. Если бы маме жилось хуже, я бы, вероятно, был готов выступать за ее права».

Керри, выросла в Нью-Джерси с папой и мамой, которая совершила камингаут, когда девочке было 11 лет

«Помню разговор с мамой о том, что она хочет заключить брак с другой женщиной. Когда я была совсем маленькой, я хотела жениться на своей подруге, потому сказала маме: “Это как мы с Сарой?” А мама ответила: “Нет, не как вы с Сарой”».

Моше, вырос в Нью-Йорке с двумя мамами

«Мы с мамами всегда были очень близки, но, конечно, в подростковом возрасте был период, когда я ее ненавидел. Но сейчас я во всем ей доверяю и очень люблю ее».

Робин, выросла в Нью-Мехико с двумя мамами и двумя папами

«В колледже на паре по социальной справедливости один парень сказал, что у него две мамы, а я такая: “О боже!” Сперва я даже расстроилась, потому что мне казалось, что это только моя фишка. Я настолько привыкла к тому, что я одна такая, что наконец найти человека с такой же ситуацией в своем кругу было удивительно».

Зак, вырос в штате Айова с двумя мамами

«Я думаю, правильным словом для описания моей семьи будет не слово “ЛГБТ”. Если посмотреть, что характеризует моих мам или мою семью, то это не то, что они лесбиянки в браке, а то, что они, к примеру, работают в здравоохранении».